Цитаты из книги «Белая гвардия»
Эта книга в списках
«- Может быть, деньги мешают быть симпатичным. Вот здесь, например, ни у кого нет денег и все симпатичные.»
«Так, впрочем, чаще всего и бывает в нашей жизни. Целых лет двадцать человек занимается каким-нибудь делом, например, читает римское право, а на двадцать первом - вдруг оказывается, что римское право ни при чем, что он даже не понимает его и не любит, а на самом деле он тонкий садовод и горит любовью к цветам.»
«Гору замело, засыпало сарайчики во дворе - и стала гигантская сахарная голова.»
«Николкины голубые глаза, посаженные по бокам длинного птичьего носа, смотрели растерянности, убито. Изредка он возводил их на иконостас, на тонущий в полумраке свод алтаря, где возносится печальный и загадочный старик Бог, моргал.»
«Такие рукава исчезли, время мелькнуло, как искра, умер отец-профессор, все выросли, а часы остались прежними и били башенным боем.»
«Упадут стены, улетит встревоженный сокол с белой рукавицы, потухнет огонь в бронзовой лампе, а Капитанскую Дочку сожгут в печи. Мать сказала детям:
- Живите.
А им придётся мучиться и умирать.»
«... потом в комнате противно, как во всякой комнате, где хаос укладки, и ещё хуже, когда абажур сдёрнут с лампы. Никогда. Никогда не сдёргивайте абажур с лампы!!!»
«У каждого человека есть своя звезда, и недаром в средние века придворные астрологи составляли гороскопы, предсказывали будущее. О, как мудры были они! Так вот, у Тальберга, Сергея Ивановича, была не подходящая, неудачливая звезда.»
«... потому что "Фауст", как "Саардамский Плотник", - совершенно бессмертен.»
«- Я б вашего гетмана, - кричал старший Турбин, - за устройство этой маленькой Украины повесил бы первым! Хай живе вильна Украина вид Киева до Берлина! Полгода он издевался над всеми нами. Кто запретил формирование русской армии? Гетман. Кто терроризировать русское население этим гнусным языком, которого и на свете не существует? Гетман. Кто развёл всю эту мразь с хвостамина головах? Гетман...»
«Город разбухал, ширится, без, как опара из горшка.»
«Но честного слова не должен нарушать ни один человек, потому что нельзя будет жить на свете. Так полагал Николка.»
«Черт его знает, Василиса какой-то симпатичный стал после того, как у него деньги пропали, - подумал Николка и мысленно пофилософствовал: -Может быть, деньги мешают быть симпатичным. Вот здесь, например, ни у кого нет денег, и все симпатичные.»
«Дон... дон... дон... Дон-дон-дон... Тирли-бом-бом. Дон-бом-бом, - бесились колокола.»
«Один верит, другой не верит, а поступки у вас у всех одинаковые.»
«Так, впрочем, чаще всего и бывает в нашей жизни. Целых лет двадцать человек занимается каким-нибудь делом, например, читает римское право, а на двадцать первом - вдруг оказывается, что римское право ни при чём, что он даже не понимает его и не любит, а на самом деле он тонкий садовод и горит любовью к цветам. Происходит это, надо полагать, от несовершенства нашего социального строя, при котором люди сплошь и рядом попадают на своё место только к концу жизни.»
«Но честного слова не должен нарушать ни один человек, потому что нельзя будет жить на свете.»
