Цитаты из книги «До встречи с тобой»
«-Странно, но меня не прельщает перспектива, есть с ложечки перед толпой незнакомцев.»
«"Хотелось дать ему понять,что всё меняется,растёт или увядает,но жизнь не стоит на месте.И что все мы -часть великого цикла ,некоего узора,постигнуть который дано только Богу."»
«"Но я хочу,чтобы он жил,если он сам хочет жить.А если не хочет,то,как бы мы его не любили,нельзя его заставлять.Иначе мы всего лишь очередные мерзавцы,лишающие его выбора."»
«Но если ты любишь кого-то, разве не нужно быть с ним рядом? Помочь выбраться из депрессии? В болезни и здравии и так далее?»
«- Что с вами?
- В смысле?
- Вы притихли.
- Вы велели мне помолчать.
- Не настолько же. Это меня пугает.»
«Знаете, помочь можно только тому, кто готов принять помощь.»
«У вас всего одна жизнь. Ваш долг - прожить ее как можно полнее.»
«- Я никогда не жалею о том, что делал. Потому что теперь, застряв в кресле, могу путешествовать лишь по своим воспоминаниям.»
«Находиться рядом со страдальцем несколько утомительно. Его можно жалеть, однако все равно хочется, чтобы он собрался.»
«Я выяснил, что доставляет мне радость, и выяснил, чем хочу заниматься, а после обучился занятию, которое обеспечивало и то и другое.
— По-вашему, это так просто.
— Это просто, — подтвердил он. — Только требует тяжелого труда. А люди не любят трудиться.»
«– В Париж. Сидеть за столиком у кафе в Маре, пить кофе и есть теплые круассаны с маслом и клубничным джемом.»
«– Вовсе не обязательно вести себя как последний козел!»
«Мне двадцать шесть, а я так толком себя и не узнала.»
«– Ты это слышал, Бернард? – Мама неплотно прикрыла трубку ладонью. – Ей платят за то, что она спит.
– Хвала Господу! – раздалось восклицание отца. – Она нашла работу своей мечты.»
«Я закатала рукава и принялась намыливать его подбородок и щеки до самых ушей. Затем помедлила, приставив лезвие к его подбородку.
– Не пора ли признаться, что до сих пор я брила только ноги?»
«Да. Потенциал. И я не в силах понять, как вы можете довольствоваться этой жалкой жизнью. Жизнью, которая почти полностью проходит в круге радиусом пять миль и в которой нет никого, кто удивлял бы вас, подталкивал или показывал вам то, от чего кружится голова и по ночам лежишь без сна.»
«Достала пылесос из шкафа в коридоре и вычистила коридор и две спальни, размышляя, что если бы родители меня увидели, то непременно сделали бы фото на память.»
«– Сумасшедшая сучка!
– Ты трахал эту сифилитичную косоглазую тролльчиху из гаража, а я – сумасшедшая сучка?»
««– И чего вы хотите?
– Чего я хочу?
– От жизни?
– Это вроде бы слишком личное, – заморгала я.
– Необязательно вдаваться в подробности. Я не прошу вас заняться психоанализом. Просто спрашиваю: чего вы хотите? Выйти замуж? Нарожать спиногрызов? Сделать карьеру? Объездить весь мир?
Последовала долгая пауза.
Наверное, я знала, что мой ответ его разочарует, еще до того, как произнесла:
– Не знаю. Никогда об этом толком не думала».»
«Кларк,
к тому времени, как ты прочитаешь это письмо, пройдет уже несколько недель. Даже учитывая твои новообретенные организаторские способности, сомневаюсь, что ты добралась до Парижа раньше начала сентября. Надеюсь, кофе вкусный и крепкий, круассаны свежие, погода еще достаточно солнечная, чтобы сидеть снаружи на металлических стульях, которые неизменно неровно стоят на мостовой. Неплохое место этот. «Маркиз». Стейк тоже хорош, если ты надумаешь здесь пообедать. А если посмотреть налево, ты увидишь «EʼArtisan Parfumeur», где по прочтении письма непременно должна попробовать духи под названием вроде «Papillons Extrême»(точно не помню). Мне всегда казалось, что они тебе подойдут.
Ладно, инструкции закончились. Есть несколько вещей, которые я хочу тебе сказать и сказал бы лично, но: а) ты бы распереживалась и б) ты бы не дала мне договорить. Ты всегда слишком много болтала.
Итак: чек, который ты получила в конверте от Майкла Лоулера, — это не вся сумма, а лишь маленький подарок, чтобы ты пережила первые недели без работы и добралась до Парижа.
По возвращении в Англию отнеси это письмо Майклу в его лондонский офис, и он выдаст тебе соответствующие документы, чтобы ты могла получить доступ к счету, который он открыл для меня на твое имя. На этом счету достаточно средств, чтобы купить хорошенький домик, оплатить колледж и расходы на время очного обучения.
Мои родители будут поставлены в известность. Надеюсь, что благодаря этому и правовой поддержке Майкла Лоулера беспокойство будет сведено к минимуму.
Кларк, я так и слышу, как у тебя учащается дыхание. Не паникуй и не пытайся вернуть деньги — их недостаточно, чтобы ты лежала на диване до конца своих дней. Но они купят тебе свободу как от клаустрофобного городка, который мы оба называли своим домом, так и от решений, которые тебе приходилось принимать.
Я даю тебе деньги не для того, чтобы ты тосковала, или чувствовала себя в долгу, или чтила мою чертову память.
Я даю их тебе, потому что в моей жизни осталось мало хорошего. Только ты.
Я сознаю, что знакомство со мной принесло тебе горе и боль, и надеюсь, что в один прекрасный день, когда злость и печаль утихнут, ты поймешь: я не мог поступить иначе, и это поможет тебе прожить по-настоящему хорошую жизнь, лучше, чем если бы мы не встретились.
Поначалу тебе будет не по себе в изменившемся мире. Покидать уютное гнездышко всегда непривычно. Но я надеюсь, что ты испытываешь и возбуждение. Твое лицо, когда ты вернулась с подводного плавания, сказало мне все. В тебе живет голод, Кларк. Бесстрашие. Просто ты похоронила его, как и большинство людей.
Я не говорю, что тебе следует прыгать с высоких зданий, плавать с китами и так далее, хотя в глубине души мне нравится представлять тебя за этими занятиями. Просто живи ярко. Подгоняй себя. Не останавливайся на достигнутом. С гордостью носи полосатые чулки. А если ты захочешь поселиться с каким-нибудь нелепым парнем и остепениться, не забудь припрятать часть денег. Знание, что у тебя есть выбор, — роскошь. Знание, что я предоставил его тебе, — мое утешение.
Ну вот и все. Ты высечена в моем сердце, Кларк. С того самого дня, как вошла в мою жизнь со своими дурацкими нарядами, неудачными шутками и полной неспособностью скрывать движения души. Ты изменила мою жизнь намного больше, чем эти деньги изменят твою.
Не думай обо мне слишком часто. Мне не нравится представлять тебя в расстроенных чувствах. Просто живи хорошо.
Просто живи.
С любовью,
Уилл»
«— Хорошо, — сказала я. — И чем вы занимались после работы? Таким ценным?
— Ну, времени оставалось немного, но я старался каждый день что-нибудь делать. Занимался в спортивном центре скалолазанием и сквошем, ходил на концерты, исследовал новые рестораны...
— Все это требует денег, — запротестовала я.
— И бегал. Честное слово, — добавил он, когда я подняла бровь. — Еще я пытался учить языки стран, куда мечтал поехать. Встречался с друзьями... или людьми, которых считал друзьями... — Он мгновение помедлил. — И планировал путешествия. Искал места, в которых никогда не был, занятия, которые пугали или требовали напряжения всех сил. Я переплыл Ла-Манш. Летал на дельтаплане. Взбирался на горы и спускался с них на лыжах. Да... — сказал он, когда я попыталась перебить, — я знаю, многое из этого требует денег, но далеко не все. Кроме того, как по-вашему, чем я зарабатывал деньги?
— Грабили людей в Сити?
— Я выяснил, что доставляет мне радость, и выяснил, чем хочу заниматься, а после обучился занятию, которое обеспечивало и то и другое.
— По-вашему, это так просто.
— Это просто, — подтвердил он. — Только требует тяжелого труда. А люди не любят трудиться.»
«Разумеется, я не смела сказать ему этого, но стала так же холодна с ним, как он со мной.
По правде говоря, это было утомительно.»
«Все меняется, растет или увядает, но жизнь не стоит на месте.»
«Но из собственного опыта знаю, что нет такой беды, которой не поможет чашечка хорошего чая...»
«Но Боже праведный, как гнусно он со мной обращался! На любые мои слова у него находился ядовитый ответ. Если я спрашивала, тепло ли ему, он рявкал, что вполне в состоянии попросить второе одеяло в случае необходимости. Если я спрашивала, не слишком ли громко гудит пылесос - я не хотела мешать смотреть фильм, - он спрашивал, не изобрела ли я способ пылесосить бесшумно. Когда я кормила его, он жаловался, что еда слишком горячая или слишком холодная или что я пихаю в него новую ложку до того, как он проглотил предыдущую. Уилл умел повернуть почти всё, что я говорила или делала, таким образом, чтобы выставить меня дурой.»
«- Знаете, помочь можно только тому, кто готов принять помощь, - сказала она.»
«А здесь я могла слышать собственные мысли. Я почти слышала, как бьётся моё сердце. Удивительно, но мне это понравилось.»
«- Ты это слышал, Бернард? - Мама неплотно прикрыла трубку ладонью. - Ей платят за то, что она спит.
- Хвала Господу! - раздалось восклицание отца. - Она нашла работу своей мечты.»
«Бывают здоровые часы, а бывают часы больные, когда время еле тянется и глохнет, когда жизнь - настоящая жизнь - бурлит где-то вдалеке.»
«Я не видела его губ, но вокруг его глаз лучились тонкие весёлые морщинки. Хорошо бы, так было всегда. Хорошо бы, он был счастлив... а его лицо утратило загнанное, настороженное выражение. Я болтала. Я шутила. Я начала напевать. Всё, что угодно, лишь бы оттянуть момент, когда он снова помрачнеет.»
«Довольно тяжело оставаться спокойной и понимающей, когда раз за разом видишь одни и те же лица, одни и те же ошибки. Иногда я замечала в своём голосе раздражённые нотки. Тупое нежелание человечества хотя бы попытаться отвечать за свои поступки ужасно удручает.»
«Я невольно улыбнулась ему. Дело даже не в том, как он выглядит, - дело в том, что он приложил усилия.»
«Я его раскусила. Лучшим способом заставить Уилла что-либо сделать было сказать ему, что он точно этого не захочет. В нём ещё жил дух упрямства, противоречия.»
«Так всегда бывает, если вырос в маленьком городке: твоя жизнь - всеобщее достояние. Ничего нельзя сохранить в тайне.»
«- В конечном итоге они хотят видеть только хорошее. Им нужно, чтобы я видел только хорошее. - Он помолчал. - Им нужно верить, что хорошее существует.»
«От него пахло солнцем, словно пропитавшим кожу, и я молча, как изысканный аромат, втянула носом этот запах.»
«Я целовала его, вдыхая запах его кожи, касаясь мягких волос кончиками пальцев, и когда он ответил на мой поцелуй, всё испарилось и остались только мы с Уиллом, на острове в безбрежном нигде, под мириадами мерцающих звёзд.»
«До чего же сложно ничего не говорить. Когда каждый атом вашего тела молит об обратном.»
«Знание, что у тебя есть выбор, - роскошь.»
