Николай Гоголь - Невский проспект

«Не́вский проспе́кт» — повесть Николая Васильевича Гоголя. Входит в цикл Петербургские повести. Написана в 1833—1834 годах.

Впервые напечатана в книге «Арабески. Разные сочинения Н. Гоголя», ч. 2-я, СПб, 1835. Замысел «Невского проспекта» относится ещё к 1831 году, когда Гоголь сделал несколько незаконченных набросков, рисующих пейзаж Петербурга.

Сохранилось два наброска: «Страшная рука. Повесть из книги под названием: лунный свет в разбитом окошке чердака» и «Фонарь умирал…». Оба наброска, относящиеся к 1831—1833 годам, связывают с замыслом «Невского проспекта».

Повесть начинается со слов «Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере в Петербурге; для него он составляет всё». Далее следует описание того, как Невский проспект меняется с раннего утра до поздней ночи.

Два молодых человека — поручик Пирогов и художник Пискарёв — ухлёстывают вечером за гуляющими по Невскому проспекту дамами. Художник следует за брюнеткой, лелея на её счет романтическую влюблённость. Они доходят до Литейной и, поднявшись на верхний этаж ярко освещенного четырёхэтажного дома, оказываются в комнате, где находятся ещё три женщины, по виду которых Пискарев с ужасом догадывается, что попал в публичный дом. Небесный облик его избранницы никак не соотносится в его сознании ни с этим местом, ни с её глупым и пошлым разговором. Пискарёв в отчаянии выбегает на улицу. Придя домой, долго не может успокоиться, но лишь задремал, как в дверь стучит лакей в богатой ливрее и говорит, что дама, у которой он только что был, прислала за ним карету и просит немедленно быть у неё в доме. Пораженного Пискарёва привозят на бал, где среди танцующих дам всех прекраснее его избранница. Они заговаривают, но её куда-то увлекают, Пискарёв тщетно ищет её по комнатам и… просыпается у себя дома. Это был сон! Он теряет покой, желая увидеть её. Опиум позволяет ему обрести возлюбленную в своих грёзах. Однажды ему представляется его мастерская, он с палитрой в руках и она, его жена, рядом. «А почему бы нет?» — думает он, очнувшись. Пискарёв с трудом отыскивает нужный дом, и — о чудо! — именно она открывает ему дверь и мило сообщает, что, несмотря на два часа дня, только проснулась, поскольку её лишь в семь утра привезли сюда совершенно пьяной. Пискарёв говорит семнадцатилетней красавице о пучине разврата, рисует картины счастливой семейной жизни с ним, но она с презрением отказывается, она смеется над ним. Пискарёв бросается вон, где-то бродит, а вернувшись домой, запирается в комнате. Через неделю, выломав дверь, находят его с перерезанным бритвой горлом. Хоронят его на Охтинском кладбище. Пирогова нет на похоронах, поскольку и сам поручик, в свою очередь, попал в историю[3]. Он, преследуя блондинку, попадает в квартиру некоего немца-жестянщика Шиллера, который в этот момент, будучи сильно пьян, просит пьяного же сапожника Гофмана отрезать ему сапожным ножом нос. Помешавший им в этом поручик Пирогов, наткнувшись на грубость, ретируется. Но лишь для того, чтобы, вернувшись наутро, продолжить своё любовное приключение с блондинкой, оказавшейся женой Шиллера. Он заказывает жестянщику сделать себе шпоры и, пользуясь случаем, продолжает осаду, возбуждая, впрочем, в муже ревность. В воскресенье, когда Шиллера нет дома, Пирогов является к его жене, танцует с ней, целует её, и как раз в этот момент является Шиллер с Гофманом и столяром Кунцом. Пьяные рассерженные ремесленники хватают поручика Пирогова за руки, за ноги и сотворяют над ним нечто столь грубое и невежливое, что автор не находит слов, чтобы это действие описать. Лишь черновая рукопись Гоголя, не пропущенная в этом месте цензурой, позволяет нам прервать свои догадки и узнать, что Пирогова — высекли! В бешенстве поручик вылетает из дома, суля жестянщику плети и Сибирь, по меньшей мере. Однако по дороге, зайдя в кондитерскую, съев пару пирожков и почитав газету, Пирогов охладился, а отличившись вечером у приятелей в мазурке, и вовсе успокоился.